Именно Ляповский был награжден Сталиным Золотой Звездой Героя Советского Союза в 1939 году под номером 1. Он был первым героем — ему был всего 31 год, он только что окончил авиационную академию, но уже имел звание полковника. И до своего восемнадцатилетия Анатолий даже не думал о карьере летчика.
Зачем первого Героя Советского Союза прятали от всего мира
В 1936 году Центральный исполнительный комитет СССР ввел почетное звание Героя Советского Союза. Первым этого высокого звания был удостоен 25-летний летчик Анатолий Ляповский.
Имя героического спасателя ледокола «Челюскин» до войны знали и взрослые, и дети. Но после войны, в конце 1940-х годов, имя Анатолия Ляповского исчезло со страниц газет и было снято со всех должностей.
Долгожданное спасение
16 июля 1933 года пароход «Челюскин» отправился из Ленинграда в Мурманск, а затем во Владивосток, чтобы найти способ доставки грузов по северному морскому пути. Руководителем экспедиции был Отто Шмидт. В конце сентября «Челюскин» был заблокирован льдами в Чукотском море. Пароход дрейфовал почти пять месяцев, и казалось, что свобода близка, но 13 февраля 1934 года судно было раздавлено льдами и затонуло в течение двух часов. На льду находились 104 человека, которые заранее подготовили все необходимое для эвакуации.
Вся страна переживала за экипаж «Челюскина». Спасение могло быть осуществлено только по воздуху. Но сильный мороз (40 градусов ниже нуля) и ветер не позволили пилотам добраться до кастаньет. Было 29 выходов, но каждый раз самолеты возвращались ни с чем. Только 5 марта Ляповскому удалось обнаружить лагерь челюскинцев, разбитый на льду. Когда измученные люди увидели самолет, их радости не было предела. Пилот спас 10 женщин и двух детей, включая новорожденного младенца.
Герой номер один
По воспоминаниям Ляпидевского, добраться до лагеря было практически невозможно. В самолетах не было стекол в кабине, не было радио, а пилоты даже не надевали защитные очки. Чтобы защититься от мороза и ветра, они обматывали голову оленьими шкурами и делали небольшие отверстия для защиты глаз.
Потребовалось большое мастерство, чтобы посадить самолет на небольшой айсберг — всего 400 на 150 метров — и затем взлететь с него. После подвига Ляпидевского погибли и другие пилоты. 13 апреля 1934 года состоялся последний полет к ледяному шлейфу, и все члены экспедиции были спасены.
В эвакуации челюскинцев участвовали семь пилотов. Именно они стали первыми героями Советского Союза, о которых 20 апреля писали все газеты. А поскольку фамилия Ляповского была первой в списке на награждение, Анатолий Васильевич получил медаль № 1. Церемония состоялась в начале ноября 1939 года.
«Я знаю, что твой отец был поп»
Сам Ляпидевский в своей автобиографии писал, и это получило широкое распространение благодаря его биографам, что его отец, Василий Иванович, «работал учителем в станице Белолинской Кубанской области. Он много пил… В 1914 году, чтобы не идти в армию, его отец пошел в неоконсерваторию, а затем стал дьяконом. В советской историографии его определяли так: Летчик Анатолий Ляпидевский был сыном сельского учителя. И только много позже выяснилось, что будущий герой Советского Союза № 1 на самом деле родился в семье потомственных священников, и если бы не Октябрьская революция с ее атеистическим духом, мальчик, возможно, пошел бы по стопам своих предков.
Это подтверждает история, которую многие исследователи также считают легендой, но которую рассказал сам Анатолий Ляпидевский. В своих мемуарах он рассказывает об одном таком инциденте на приеме по случаю присвоения ему и шести его товарищам новых высших советских званий: «В Георгиевском зале состоялся небольшой прием. Вдруг появился сам Сталин с бутылкой грузинского вина в руке. Сейчас я не помню его имени. Он протянул мне свой бокал и сказал: «Что вы, пилоты, пьете по такому торжественному случаю, Нарзан?». Мы должны выпить вина. После этих слов Иосиф Виссарионович сделал большой глоток из бутылки, а затем обратился ко мне низким голосом: «Не забудь, Анатолий, я знаю, что твой отец был священником, да и я сам почти священник, студент, так что можешь обращаться ко мне при любой возможности.
Полковник Анатолий Ляповский, выпускник 1939 года Военной академии авиационных инженеров в Жуковском. Источник: http://www.polarpost.ru
Между морем и небом
Другая легендарная история, связанная с Ляповским, рассказывает о том, как в 1926 году он пытался поступить в военно-морское училище, но не смог, потому что был «не пролетарского» происхождения. Потом, скажем, кто-то из военкомата посоветовал молодому человеку поступить в техническое летное училище: ВВС требовалось гораздо больше молодых кадров, и они не так тщательно проверяли анкеты кадетов.
Однако сам Ляповский в своих мемуарах и интервью рассказывал другую версию. В первых изданиях своей автобиографии он писал лишь о том, что в 1924 году переехал в Ростов, где познакомился с летчиком Жигаловым. «Мы всю ночь говорили о полетах. Я и раньше интересовался полетами. Встреча с Жигаловым окончательно заставила меня задуматься о летной школе. Я решил учиться в школе пилотов. Областной комитет комсомола рекомендовал мне учиться в летном училище.
Генерал-майор Анатолий Ляпидевский в парадной форме, конец 1940-х годов. Источник: https://topwar.ru
Сам Анатолий Ляпидевский в своем последнем интервью, опубликованном в «Советской России» 22 марта 1983 года, рассказывает совершенно иную версию. Вот как начинается история знаменитого летчика: «Я мечтал стать моряком, хотя детство и юность провел в степной станице на Кубани, Старощербиновской. В 1920 году в нашей деревне поселился специальный отряд моряков. Туники, куртки, зонтики с золотыми буквами — нет нужды говорить, какое влияние они оказывали на чувствительные души детей. Позже, когда я работал на маслозаводе, я попросил комсомольскую организацию направить меня на флот. И они предложили мне пойти в военно-воздушные силы…».
Из гражданских летчиков — в Герои Советского Союза
С чем может быть связана такая последовательная «легендарная» биография Анатолия Ляпидевского, можно догадаться, если обратиться к послевоенному этапу его жизни. До и во время войны все предельно ясно: в 1926 году он был призван в армию и учился в теоретической авиационной школе в Ленинграде, затем в военно-морской авиационной школе в Севастополе, а потом военная служба в авиационных частях Балтийского флота и инструктором в школе морской авиации в Ейске, В 1933 году он был переведен в запас и начал службу в Дальневосточном управлении транспортной авиации, летая по маршруту Хабаровск-Сахалин, а потом переведен на Крайний Север.
Анатолий Ляпидевский (в центре) в кругу пенсионеров завода Минсредмаш № 25, 1956 г. Источник: http://elib.biblioatom.ru
Затем следует челюскинская эпопея Ляповского, которая также известна в деталях. В начале 1934 года была проведена подготовка к эвакуации экипажей замерзших пароходов «Север», «Анадырь» и «Хабаровск». На берегу залива Святого Лаврентия они получили телеграмму с просьбой принять участие в операции по спасению экипажа «Челюскина». Двадцать восемь поисков их лагеря были безуспешными, последний, 29-го числа, увенчался успехом. Эвакуация всех женщин и детей экспедиции (за что знаменитый полярный радист Эрнст Кренкель дал своему другу прозвище «Пилот»). Был еще один полет для экипажа «Челюскина», но он закончился аварией (отказ двигателя). Связи не было, поэтому на некоторое время «экипаж пропал». Возвращение в Уэлен проходило на собачьих упряжках. Однако это оказалось слишком поздно для завершения спасательной операции. Однако вскоре он был вызван в Москву, где на торжественной церемонии ему было присвоено звание «Героя Советского Союза»…..
Награда высшей степени отличия и внимание, оказанное героям эпопеи «Челяшин» в Кремле, позволили Анатолию Ляповскому получить назначение в Академию имени Жуковского. В его докладе появилась знаменитая резолюция народного комиссара Ворошилова: «Проверить знания товарища Ляпидевского: если он готов — принять, если нет — подготовить и принять». Через пять лет Ляповский окончил академию, получил почетное звание полковника ВВС вместе со своими товарищами по челюскинской эпопее (опять же по протекции Ворошилова) — и… ушел в отставку из ВВС.
Первые герои Советского Союза и первые космонавты СССР на встрече по случаю 30-летия введения высокого звания, 1964 г. Источник: http://elib.biblioatom.ru
Последние предвоенные годы и первый год войны Ляповский провел в должности директора Московского авиационного завода № 156, который осенью 1941 года был эвакуирован в Омск и начал выпускать бомбардировщики Ту-2 (первоначально завод был экспериментальным производством туполевского подразделения ЦАГИ, а затем знаменитой «шарашки» ТКБ-29), а затем перешел на выпуск истребителей Як-7 и Як-9. После того как завод начал стабильно работать, Ляповский вернулся в Москву в НИИ ВВС, затем был направлен на Карельский фронт на год — с сентября 1942 по сентябрь 1943 года — и по возвращении вернулся на тот же экспериментальный завод № 156 ОКБ Туполева.
«ВЕЛИКОЛЕПНАЯ СЕМЕРКА»
Спустя годы Ляповский вспоминал: «Мы готовились к айсбергу «Челюскин» 29 раз. Мы взлетали, прокладывали курс и каждый раз возвращались — погода была мрачная, мороз достигал сорока градусов, а мы летали без стеклянных колпаков над кабиной и даже без очков — просто обматывали лица оленьими шкурами, оставляя небольшие прорези для глаз. Но не было ничего, что могло бы защитить нас от холода. В самолетах также не было радиосвязи, поэтому нам приходилось полагаться только на свой опыт. Но, наконец, на 30-м рейсе я заметил лагерь. Я решил приземлиться. Я хотел приземлиться один раз, потом еще раз, но посадочная площадка была слишком мала для большого, тяжелого самолета, всего 400 х 150 метров. Я собирался промахнуться мимо льда, промахнуться мимо льда и попасть в воду. Я сделал два круга и приземлился на лед на минимальной скорости. Когда я вышла, все кричали, обнимали меня и пытались поцеловать. И в голове у меня была только одна мысль: черт возьми, как же мне выбраться отсюда?
«Лапидевский перенял два качества советского летчика: смелость и находчивость, — писал Огонек, — Без этого перелет из Уэлена в Шмидт-Эйсберг был бы невозможен». Молодой пилот Ляпидевский, впервые прилетевший в полярные широты, не только вывез из лагеря всех женщин и детей, но и доставил в лагерь масло и батареи для аварийной радиостанции. Погода не позволила Ляповскому повторить свой замечательный полет. Несколько раз метели и туманы возвращали его в Уэлен, а однажды Ляпидевский исчез во время перелета из Уэлена в Ванкарем. В течение нескольких дней читатели в СССР с тревогой открывали по утрам газеты в поисках новостей о Ляпидевском. Его нигде не было. На его поиски отправили сани с собаками и обнаружили АНТ-4 у Колючинской бухты: у него сломалось шасси при аварийной посадке.
— Роберт Ляпидевский, сын летчика, рассказал: «Местный чукча нашел полумертвого отца возле самолета и отнес его в свою ярангу, согрел и накормил. Тот же чукча отдал Анатолию Васильевичу свои собачьи нарты, чтобы тот мог поехать в Ванкарем и в тамошних мастерских изготовить новую раму для ремонта сломанной лыжи шасси. Он отправился в одиночку, и газеты сообщили, что он был спасен специальной экспедицией.
Так или иначе, но 20 апреля 1934 года все советские газеты опубликовали постановление правительства: в связи с беспримерным подвигом летчиков, спасших экипаж «Челюскина», Центральный Комитет СССР постановил присвоить звание «Героев Советского Союза» Ляповскому, Леваневскому, Молокову, Каманину, Слепневу, Водопьянову и Доронину.
А в стране начался культ «большой семерки» и вместе с ними освоение Севера.
«НЕПРАВИЛЬНЫЙ ГЕРОЙ»
— Мой отец вспоминал, что сам Сталин пришел на прием в Георгиевский зал с бутылкой вина, и когда увидел, что летчики пьют нарзан, он отдал отцу свой бокал и сказал: «Сегодня праздник, поэтому надо пить не нарзан, а вино». Он сделал глоток прямо из горлышка бутылки и продолжил: «Не забывай, Анатолий, твой отец — священник, а я — почти священник, так что ты можешь обращаться ко мне в любом случае». Поэтому мой отец попросил Сталина разрешить ему продолжить учебу.
Через несколько дней нарком обороны Климент Ворошилов в своем рапорте изложил прием Ляповского в Военно-воздушную инженерную академию. Н.Е. Знаменитая резолюция: «Проверить знания товарища Ляповского: если он готов — принять, если нет — подготовить и принять».
Между тем, несмотря на пропаганду вокруг семи героев, о самом Ляповском было известно мало — как выяснилось, герой номер один не имел полностью обоснованной биографии. Анатолий Ляпидевский родился в казачьей станице Белоглинской в семье сельского священника. После революции он сменил множество профессий: был мастером в кузнице, учеником инженера, помощником лопаты на мельнице, шофером. После вступления в Красную Армию он хотел стать моряком, но все места в военно-морских училищах были уже заняты. Затем ему предложили стать летчиком, и он поступил в военно-морское авиационное училище в Севастополе, которое затем было переведено в Йонкерс. После окончания школы его «непролетарское происхождение» даже направило его служить на Дальний Восток, в авиацию. Проработав несколько лет «небесным почтальоном», Ляповский подал заявление о приеме на работу в новое управление Главсевморпути. Здесь он получил известие об уничтожении Челюскина.
ЛЮБИМЕЦ СТАЛИНА
Но теперь перед молодым летчиком-героем были открыты все двери.
— В 1935 году отец познакомился с моей мамой, Ириной Александровной, рассказывает Роберт Анатольевич, знакомство устроил адвокат Рабинович, легендарная личность. Адвокат Рабинович жил в аристократической квартире на улице Воротниковского и постоянно организовывал приемы и вечеринки для высшего света Москвы. Моя мать происходила из очень интеллигентной семьи врачей, она танцевала в танцевальном ансамбле и была в некотором роде частью этих кругов. Однажды Рабинович позвонил ей и пригласил на встречу с молодым героем. Это был Анатолий Ляпидевский.
В 1937 году у Ляпидевских родился сын, которого отец назвал в честь знаменитого полярного исследователя Роберта Пири. Через некоторое время родилась их дочь Александра. Кстати, мало кто знает, что зятем Ляпидевского является народный артист Анатолий Кузнецов, соратник Сухова по фильму «Белое солнце пустыни». Но этот факт по молчаливому соглашению всей семьи особо не афишировался, Анатолий Васильевич, после череды постоянных парадов и почестей, лавиной обрушился на него в 1934 году, он не хотел привлекать к себе излишнее внимание.
— Он не умел быть никем, кроме себя, — говорит Роберт Анатольевич, — очень сдержанный, очень скромный и интеллигентный человек.
После окончания академии Ляповский сразу занял руководящую должность в Наркомате авиационной промышленности, затем перешел в Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ), а незадолго до войны был назначен директором авиационного завода № 156 в Омске. Осень 1941 года.
Ляповский был направлен на Карельский фронт, где его назначили командиром полевого ремонта 7-й воздушной армии. Он сражался до конца, — вспоминал генерал Николай Руднев, — на его плечи легли заботы о сотнях машин, вернувшихся из боя. А что касается ремонта техники в условиях аэродрома в Заполярье, то это понятно только тем, кто там служил.
После войны Ляповскому было присвоено звание генерал-майора ВВС. Сначала он был назначен главным инспектором Государственной инспекции СССР, затем в 1949 году стал заместителем министра авиационной промышленности СССР. И снова в его судьбу вмешался журнал «Огонек»: В апрельском номере, посвященном 15-летию первых героев Советского Союза, красочный портрет Ляпидевского появился в полном обмундировании, перемежаясь с медалями и орденами. Эта цифра была доведена до сведения Сталина завистливыми министерскими чиновниками со словами: «Посмотрите, кого он считает «героем». Роберт Ляпидевский вспоминает:
— Накануне Первомая министр Хруничев позвонил моему отцу и сказал: «Ничего не могу понять, Анатолий Васильевич, но по распоряжению вышестоящих инстанций вы сняты с должности». Последствия длились два месяца — мой отец был очень расстроен случившимся. В течение двух месяцев он не выходил из своего офиса, никого не видел, не отвечал на звонки…..
Но Сталин не оскорблял героя номер один. Возможно, имитируя его гнев, он лишь хотел проверить лояльность Ляпидевского и подготовить для знаменитого авиатора новое, гораздо более ответственное задание. В 1949 году Ляпидевский занял одну из ведущих должностей в сверхсекретном КБ-25 (сегодня — Всероссийский научно-исследовательский институт автоматики), где в тесном контакте с группой физиков-ядерщиков И.Е. Тамма и А.Д. Сахарова разрабатывал узлы автоматики для водородных бомб.
