Все преступники были пойманы. За исключением Дбара, который был убит в другом криминальном эпизоде. А лицо покойного, когда его опознали, было прижжено случайными брызгами кислоты. Один из преступников умер в тюрьме. Остальные были освобождены после отбытия наказания. Григорян получил 11 лет, его сообщники — 6 и 7 лет.
Королева красоты Эля Кондратюк, облитая кислотой, боролась за жизнь и победила
История Элии Кондратюк потрясла всю страну в конце 1990-х годов. Девушку облили серной кислотой, которую выстрелили ей прямо в лицо. Боль, которую ей пришлось пережить, почти невыносима. Врачи спасли ей жизнь — и это можно назвать чудом. Элеоноре Кондратюк сейчас 42 года.
Девочке пришлось перенести около 200 операций. Мы расскажем, кто приговорил ее к этой пытке и как Элеонора живет сегодня.
Её выбрали зрители
В 1998 году был проведен конкурс «Мисс Сочи», в котором приняла участие Элеонора Кондратюк, 17-летняя студентка и вчерашняя выпускница школы. Девушка была действительно красива — стройная блондинка, стройная и ногастая, с большими глазами, очаровательной улыбкой и ангельским голосом. Однако первое место досталось другой участнице, а Элеонора заняла лишь третье место, но получила титул «Мисс Очарование», который был присужден не жюри, а зрителями. Это было очень приятно!
Прошел год. В конце лета Элеонора отправилась на пляж, чтобы позагорать и поплавать. Она вышла из дома и направилась к пляжу. Ее путь пролегал мимо школы, в которой она училась одиннадцать лет и где все учителя знали ее. Вдруг она почувствовала, как крепкая рука схватила ее за волосы сзади, и неожиданно что-то упало ей на лицо. Потом была только боль. Дикий, едкий, ужасающий. Ошеломленная и потрясенная, Элия побежала вперед, ничего не видя. Она ударилась о шершавую бетонную стену, немного пришла в себя от шока и смогла добежать до здания школы и позвать на помощь.
Все, кто её видел, плакали от ужаса
Учителя узнавали ее только по голосу. «Эля, это ты?» — она услышала полный ужаса голос учителя, а затем раздались рыдания: эти люди не могли спокойно смотреть на то, что стало с лицом их бывшего ученика. Потом он не раз слышал такие рыдания: медсестры в больнице не могли сдержаться. Элеонору отвезли в больницу, в ожоговый центр, и врач срезал с нее остатки одежды и проклял ее последними словами в своем голосе: он был потрясен жестокостью человека, который это сделал.
Они пытались вылить на ее лицо сильную струю холодной воды. Элия была терпелива — она понимала, что пока ничего больше нельзя сделать, кислота все еще делала свое ужасное дело, она не могла остановить ее, она могла только немного облегчить боль. Элия получила ожоги четвертой степени — самые страшные. Она потеряла зрение и больше не могла самостоятельно есть, потому что кислота попала в пищевод. Операция за операцией, врачи боролись изо всех сил, чтобы спасти ее. Они дали ей обезболивающее, чтобы облегчить невыносимую боль. Это не сильно помогло. Но девочка была спасена. И им даже удалось восстановить ее зрение — пусть частично, но она снова могла видеть.
Лечение и восстановление
— Сколько операций вы перенесли после трагедии?
— Всего около 200. Сейчас мне делают не плановые операции, а экстренные, когда мое состояние внезапно ухудшается. Одному Богу известно, сколько их еще будет. Но я всегда надеюсь, что каждый из них будет последним.
— Что вы почувствовали, когда впервые посмотрели в зеркало после того, как это произошло?
— Я неделю не мог решиться, хотя я довольно смелый человек. Когда я предполагал или знал, что в комнате есть зеркало, я намеренно уходил. Затем я решительно посмотрела на себя. Я не видел в этом ничего плохого — к тому времени я уже прошел несколько десятков процедур. Но я все еще была подавлена и расстроена — у меня все еще были свежи воспоминания о прежней жизни и внешности, когда я не знала, что такое шрам, пересадка тканей, схватки и проблемы со зрением. В то время я все время думала: «Зачем было делать столько процедур и при этом получать такой результат?». Только тогда я осознал всю тяжесть полученных мною травм. Моя мама и ее слова очень помогли мне: «Не сердись на Бога, ты жива, это самое главное». Но главный вопрос заключался в том, как жить дальше.
— СМИ сообщали, что во время лечения вы не расставались с магнитофоном. Почему?
— Поскольку меня долго не было дома, мои друзья и родственники записали свои пожелания на магнитофон. Когда мне было грустно, я слушал их. Голоса моих родственников помогали мне поддерживать связь с родиной.
— С того дня прошло двадцать лет. Как вы думаете, можно ли было избежать трагедии?
— В первые годы после этого события я очень часто задавал себе этот вопрос. Но теперь мне не нравятся такие рассуждения, прошлое необратимо, прошлое не может быть покладистым.
«Мне помогла психология»
— Что вы делаете сейчас? Есть ли у вас еще связи с модельной индустрией?
— Я долгое время был далек от этого. Я квалифицированный психолог. Я даю советы и постоянно совершенствую свои навыки. Например, сейчас я учусь в Немецком институте логопедии и экзистенциального анализа.
— Почему вы решили стать психологом?
— Мне самому очень помогло обучение у психолога. Передо мной стояли серьезные задачи: Как не потерять свое сердце, когда все указывает на это, какие нити души нужно активировать, чтобы выдержать и преодолеть все, как не исказить свою личность, когда вокруг так много боли. Я глубоко убежден, что психолог так же необходим, как хирург или терапевт.
— Кто приходит к вам на консультацию? Есть ли кто-нибудь, кто находится в похожей ситуации?
— По понятным причинам ко мне обращаются в основном люди с посттравматическим стрессовым расстройством. Но бывают самые разные проблемные ситуации. Есть семейные проблемы, а также проблемы со здоровьем. Я интегрирую методы логопедии. Логопед — это специалист, который помогает людям раскрыть свой потенциал в сложных ситуациях и не сдаваться. Очень важно не скатиться в глубины бесконечного отчаяния. Я знаю это с уверенностью.
— Что вы думаете о декриминализации домашнего насилия?
— Этим летом почти 2 миллиона человек подписали петицию о принятии закона против домашнего насилия. Я поставил свою подпись под петицией. Законопроект предусматривает профилактические меры: Государство может вмешаться на первом этапе, когда нападающий еще не покалечил или не убил — это очень важно. В нем указывается, что должна делать полиция для предотвращения дальнейшего насилия. Нельзя допускать таких вопиющих и трагических случаев.
— Что делать женщинам, ставшим жертвами домашнего насилия?
— Первое, что вы должны сделать, это обратиться в полицию. Необходимо немедленно обеспечить безопасность человека. Я думаю, что мы не должны исключать кризисные центры, которые у нас есть сейчас. Там вы также можете получить бесплатную юридическую и психологическую помощь. На различных интернет-ресурсах также есть кнопка SOS на случай чрезвычайной ситуации.
О жизни сейчас
— В 2018 году вы опубликовали свою книгу. Как у вас возникла идея написать его?
— Эта идея не пришла ко мне в одночасье. Я посетил различные ожоговые центры, хирургические институты и клиники. Люди, окружавшие меня там, интересовались моей жизнью, моими взглядами на методы лечения. Я охотно делился с ними своим опытом. Но они часто задавали одни и те же вопросы. Тогда мне пришло в голову, что все мои знания и личный опыт можно объединить в одном источнике. Что мой опыт преодоления поможет людям стать более стойкими или спасет их от отчаяния.
— Каким было ваше отношение к мужчинам после трагедии? Были ли вы разочарованы мужчинами?
— Мое отношение к мужчинам не изменилось. Преступники определяются не по их полу или национальности, а по их действиям. В своей жизни я встречала настоящих мужчин — мужчин с большой буквы. Учительница труда, которая увидела меня в школе, когда я стучалась в закрытую дверь кабинета врача. Не боясь ожогов, он взял меня за руку, попросил закрыть глаза и отвез в больницу.
Потом в моей жизни появился главный судья Тайгиб Казанапович Тайгибов, начальник отдела уголовного розыска. Он сказал, что для него было делом чести раскрыть это преступление, и он это сделал. Но он не просто искал этих преступников, он активно интересовался моей судьбой и помогал мне в лечении. Он удивительный человек. Для меня он — герой нашего времени.
Заведующий реанимационным отделением больницы в Сочи Николай Александрович Антонян вовремя оценил тяжесть моих травм, провел первую серьезную и сложную операцию, организовал срочную транспортировку в Краснодар и сопровождал меня по пути туда.
- © Фото из личного архива
Всем моим замечательным врачам, особенно Сергею Борисовичу Богданову. Он спас мне жизнь и провел уникальную операцию по закрытию раны. Врачи в Германии сказали, что лучше него они это сделать не смогут. В то время Павел Сарыгин возглавлял отделение реконструктивной хирургии в Институте хирургии имени Вишневского. Вишневский. Он провел около ста хирургических операций. Он буквально восстанавливал меня по частям. Отари Теймуразович Гогиберидзе был моим врачом на протяжении нескольких лет — уникальный специалист, который помог мне снова жить полноценной жизнью. Профессор Томас Рейнхардт — он один помог мне вернуть зрение и сделал все возможное, чтобы помочь мне. Профессор Бьорн Штарк, который десятки раз оперировал меня в университетской клинике Фрайбурга. Мой муж, замечательный человек. Как может мое отношение к мужчинам быть негативным, когда в моей жизни есть такие примеры мужской доброты, чести и достоинства?
— Вы женаты. Расскажите мне побольше о вашем муже.
— Мой муж — ученый, биолог с докторской степенью, генетик. Он любит спорт, занимается силовыми тренировками и участвует в соревнованиях. Он очень талантливый, глубокий и добрый человек. Мы вместе уже более трех лет.
— Судя по вашему аккаунту в Instagram, вы много путешествуете. Куда вы всегда хотите вернуться?
— Мои путешествия не включают в себя праздники. Будь то конференция моего мужа или мое медицинское обслуживание. Я всегда хочу вернуться в свой родной город, в свой родной город. Но, к сожалению, я бываю дома не так часто, как хотелось бы. Я должен поехать в Германию на лечение.
— В наше время многие люди одержимы идеей стать красивыми или сохранить молодость как можно дольше. После вашего долгого пути к выздоровлению, что вы думаете о том, что женщины часто не могут примириться с собой?
