В своих воспоминаниях Ариадна Эфрон рассказывает, как они с родителями устраивали вечера импровизации, придумывали авантюрные истории и отмечали чешские праздники. Как пишет Виктория Швейцер, Аля теперь была просто дочерью, которая могла общаться и развлекаться со своими родителями, а не второй половинкой Цветаевой.
«Прости меня. Но дальше было бы хуже». Почему Марину Цветаеву называют плохой матерью и так ли это на самом деле
Вы наверняка слышали или читали о Марине Цветаевой — «плохой и детской матери». Говорят, что она не спасла свою дочь Ирину от голодной смерти, пыталась копировать свою сестру Ариадну, а сына Георга, который еще учился в школе, оставила сиротой, потому что решила покончить с жизнью. Но так ли все однозначно? Об этом мы узнаем, прочитав записки поэта, воспоминания ее детей и членов семьи.
Первая дочь Марины Цветаевой, Ариадна (дома ее называли просто Аля), родилась рано утром 5 сентября 1912 года под звон колоколов. Поэт очень сомневалась, стоит ли давать дочери простое русское имя, как предлагал ее муж Сергей Эфрон.
«Она назвала ее Ариадной, в отличие от Сергея, который любит русские имена, ее отца Ивана Владимировича Цветаева, который любит простые имена («Ну, Катя, ну, Маша — это я понимаю! Но почему Ариадна?») и друзья которого находят это «презентабельным». Я назвал его в честь романтики и высокомерия, которые доминируют в моей жизни. Ариадна — потому что это ответственно!». — Цветаева сама написала в одной из своих тетрадей.
В первые годы жизни дочери Цветаева наблюдала за ней с любопытством и восхищением. Даже в тетрадях у нее было особое место для старшей дочери — «Аля».
Цветаева фиксировала изменения во внешности Ариадны, делилась словарным запасом дочери, когда ей был год: например, «ко — кошка (до ки), ми — сладкий, пА — упал, ухяо — ухо, бублу — любовь». Эта часть ее заметок веселая, живая, любопытная. Цветаева наблюдает нежность и ужас ребенка, но она только описывает их — она не пишет о своих чувствах к Але. Вместо этого в дневниках Цветаевой часто встречаются записи о безразличии или даже неприятии того, что считается типично детским поведением. «Куда исчезает прекрасная душа Алины, когда она выбегает во двор с палкой и кричит: «Вах-вах-вах-вах! Когда Алия с детьми, она глупая, неталантливая, безжизненная, и я страдаю, я чувствую отвращение, странность, я не могу любить.
Другие дети обычно беспокоят Цветаеву — по ее мнению, они раздражают ее и тянут вниз.
Марина Ивановна была не особенно восприимчива к детским шалостям и озорству, как бы завидуя беззаботной жизни Ариадны, возможно, потому, что ее собственное детство было другим, не таким ярким и веселым.
Мария Александровна, мать Марины и Анастасии Цветаевых, всегда была непреклонной и строгой. Сама Цветаева в эссе «Мать и музыка» писала о ней: «…я вижу ее коротко стриженную, слегка подернутую, никогда не кланяющуюся, даже когда она пишет и опирается головой на высокую шейную стойку между двумя такими же неподатливыми свечами».
Отношения Марины с матерью были напряженными и иногда характеризовались ревностью к младшей сестре Асе, к которой она относилась довольно снисходительно из-за ее слабого здоровья. Мария Александровна была строгой, требовательной, но у нее были и волшебные моменты близости с дочерьми — девочки любили, когда мама читала им или говорила с ними об их детстве. Это были спокойные времена, когда Мария Александровна была «проста, как другие матери с другими девочками».
Мать Цветаевой умерла от туберкулеза, когда девочкам было тринадцать и одиннадцать лет, а их отец Иван Владимирович часто бывал в отъездах, оставляя Марину и Асю на попечение домработниц. Чувство внутреннего одиночества и сиротства у Цветаевой усиливалось, и в 1936 году она рассказывала о своей юности в письме к подруге Анне Тесковой: «И прежде всего она росла без матери, то есть ее мучили со всех сторон. (Угловатость (все то, что я росла без матери) во мне осталась. Но это был скорее внутренний роман — и сирота»).
«Моя мать совсем не похожа на мать»
Марина Цветаева сама научила Ариадну читать и писать, и с шести лет девочка начала вести дневник — так, как учила ее мама: не механически копировать слова из алфавита, а размышлять о происходящем вокруг и наблюдать.
Ариадна опубликовала отрывки из своих детских записок в своих мемуарах. Для Цветаевой девочка писала в 1918 году, в возрасте 6 лет: «Моя мама очень странная. Моя мать совсем не похожа на мать. Матери всегда восхищаются своим ребенком и детьми вообще, а Марина не любит маленьких детей. … Она грустная, быстрая, любит поэзию и музыку. Она пишет стихи. Она терпелива, всегда терпелива до конца. Она сердита и нежна. Всегда торопится. У нее большая душа. Нежный голос. Короткая прогулка. На руках у Марины много колец. Марина читает по ночам. Ее глаза почти всегда насмешливы. Она не любит, когда к ней пристают с глупыми вопросами, тогда она очень сердится».
Ариадна восхищалась своей матерью и ее необычным характером, и это чувство было взаимным. Она словно приняла правила игры Цветаевой, и, судя по записным книжкам поэта, не задавала ей глупых вопросов и обсуждала с ней устройство мира, жизнь и творчество:
«Марина! Что такое бездна?
— Поэтому небеса — это единственная бездна, потому что это единственная бездонная пропасть».
Интересно, что Аля довольно редко называет Цветаеву мамой: сама Марина не любила, когда дети называли ее мамой — они обращались к ней либо просто «Ты», либо по имени.
Цветаева была близка с Ариадной, но не как мать, скорее как друг.
«Жизнь души — Алиевой и моей собственной — будет развиваться через ее стихи, мои пьесы и ее тетради», — писала она. Алия читала и слушала стихи матери, любила и понимала их, а Цветаева была увлечена детскими мыслями Ариадны, ее записными книжками и создала творческую, чувственную, необыкновенную душу на двоих с воспитанием дочери.
В своем воспитании Али Цветаева была похожа на свою мать: Мария хотела привить дочерям как можно больше духовности и приобщить их к миру искусства. Марина познакомила Али со всеми своими друзьями, водила ее на все вечера и культурные мероприятия, поощряла ее любовь к музыке и писательству и была очень строга в этом: «Марина не терпела ничего легкого. Когда знакомые давали мне альбомы для раскрашивания, она откладывала их в сторону: «Ты нарисуй, а потом раскрась; кто рисует, или срисовывает, или крадет — чужое, тот крадет у себя и никогда ничему не научится!».
Сергей Эфрон, муж Марины, не отказался участвовать в воспитании Али. Но в 1914 году, когда началась Первая мировая война, он отправился на войну в качестве медбрата, а к 1917 году сражался на фронтах Гражданской войны в рядах белогвардейцев.
Ариадна
В комментариях к истории Ирочки Эфрон в интернете Цветаевой описано, что ей стыдно, потому что она «не мать». Мать, родившая ребенка, любит своих детей. Автоматически и инстинктивно. Материнство объявляется частью «прошивки» женщины. Более ста лет назад так же считалось.
Цветаева со свойственной ей уверенностью считала, что справится с ролью матери. Если это настолько естественно, что любой повар может это сделать, то как она — гений — могла не справиться?
Ловушка номер три: если не делегировать обязанности — будут проблемы
Но когда в 1912 году она родила свою старшую дочь, причин для беспокойства не было. У Цветаевой было достаточно денег, она была знаменита, ее стихи ждали, а книги поднимались в цене. Она писала, переводила и критиковала, как и ее муж. Цветаева могла бы нанять помощницу по хозяйству, няню или повара и не беспокоиться. Они все это сделали. Никто не ожидал, что дворянка и поэтесса будет сама круглосуточно присматривать за детьми.
Правда в том, что Цветаева добилась бы своего, если бы не случилась революция и она осталась бы один на один с материнством.
Тогда у нас было бы три взрослых невротика, отмеченных ненормальным воспитанием их матери, но очень талантливых. Жаль, что в рассказе нет настроения покорности.
Поэзия
Творческая биография Марины Цветаевой началась еще в детстве, когда она писала стихи в возрасте шести лет. А первый сборник стихов для взрослых был опубликован в 1910 году. Поэт назвал его «Вечерний альбом». Он состоял из стихотворений, написанных ею в школьные годы. Ее творчество нашло отклик в сердцах многих известных писателей того времени, но особый интерес оно вызвало у Максимилиана Волошина, Николая Гумилева, мужа Анны Ахматовой, и Валерия Брюзова, который считается основателем русского символизма. Воодушевленная первым успехом, Цветаева принялась за работу и написала прозаическую статью под названием «Магия в стихах Бреусова». Кстати, следует отметить, что ранние сборники Цветаевой издавались исключительно самостоятельно.
Буквально вслед за первым, появился второй том стихов Марины — «Волшебный фонарь», затем третий под названием «Из двух книг». Незадолго до Октябрьской революции Цветаева приехала в Александров, где в то время жили ее сестра с мужем. Все стихи, написанные в этот период, были посвящены ее семье и любимому городу, и эту часть особого периода в жизни великого поэта стали называть «Александровским летом Цветаевой». Ее стихи «Стихи о Москве» и «По Ахматовой» также датируются этим летом.
Во время гражданской войны Цветаева больше всего симпатизировала белогвардейцам, хотя и не хотела мириться с разделом родины по цвету кожи.
В эти годы она написала стихи, которые позже вошли в сборник «Лебединый стан». Она была автором поэм «Егорушка», «Царь-девица», «На красном коне», было опубликовано несколько ее романтических пьес. В 1920-е годы, уже за границей, Цветаева написала два важных произведения, которые она назвала «Поэма горы» и «Поэма конца». Эти стихи заняли большое место в ее творческом наследии. Многие стихи, написанные ею в изгнании, остались неопубликованными. Последней опубликованной книгой стал сборник под названием «К России», в который вошли стихи, написанные поэтом до 1925 года. Хотя она писала, писала и писала, процесс был непрерывным.
Иностранцы были особенно впечатлены прозой великого поэта. Она опубликовала книги «Мать и музыка», «Мой Пушкин», «Дом у старого Пимена» и написала ряд статей о творчестве Максимилиана Волошина, Андрея Белого и Михаила Кузмина. За рубежом ее стихи не пользовались большим спросом, хотя в те годы был опубликован цикл ее стихов под названием «К Маяковскому». Ее вдохновило самоубийство Маяковского. Его смерть стала настоящим потрясением для нежной и ранимой души Цветаевой. Когда читаешь ее стихи тех лет, очень остро ощущаешь этот шок, растерянность и боль.
Могут быть знакомы
Со своим мужем Сергеем Эфроном Марина познакомилась в 1911 году. Их познакомил Максимилиан Волошин, когда они жили в Коктебеле в его собственном доме. Через шесть месяцев молодые люди поженились и вскоре после этого стали родителями своей дочери Ариадны. Но в личной жизни Цветаевой были и другие мужчины, которые могли завоевать ее ранимое сердце. У Марины был роман с поэтом Борисом Пастернаком, который длился десять лет и не был нарушен ее эмиграцией.
Годы ее жизни в Праге были отмечены новыми, довольно бурными отношениями. На этот раз поэт обратился к юристу и скульптору Константину Родзевичу. Их отношения продлились шесть месяцев. В это время она написала «Поэму с горы», которая была посвящена ее возлюбленному и выражала всю силу ее чувств к этому человеку. Потом выяснилось, что у него есть невеста, и Марина тоже помогла девушке выбрать свадебное платье. Так закончилась эта очень страстная история.
В личной жизни великой поэтессы не было места только мужчинам. В 1914 году, перед тем как Марина отправилась в изгнание, в ее жизнь вошла София Парнок, поэт и переводчик. Они познакомились на встрече литературного кружка и быстро подружились. Однако их дружба вскоре переросла в отношения.
Вдохновленная своими новыми чувствами, Цветаева написала цикл стихов под названием «Друг» и посвятила его Софье. Эти отношения вскоре стали известны общественности.
Ее муж тоже узнал о новом увлечении жены, он ужасно ревновал, закатывал Цветаевой скандалы, и тогда Марина решила бросить его и уехать в Парнок.
Они были вместе до 1916 года, затем их отношения прекратились, Марина вернулась к мужу и родила еще одну дочь — Ирину — в 1917 году. Поэт объяснил свои необычные отношения очень просто и лаконично. Он сказал, что любовь между женщинами — это дикость, а любить только мужчин — очень скучно. Однако он описал их отношения с Софией как «первую катастрофу в их жизни».
С рождением дочери Ирины в жизни поэта начинается непрерывная полоса мрака. Началась революция, муж эмигрировал за границу, денег не было, был страшный голод. И тут Ариадна тяжело заболевает. И поэт принимает трудное решение отдать своих дочерей в детский дом в подмосковном Кунцево. Ариадна выздоровела, но Ирина умерла от голода. Ей было всего три года.
В 1925 году Марина Цветаева снова стала матерью, родился сын Георгий, но дома его ласково называли «Мур». Вскоре семья переехала в Париж. Джордж также не мог похвастаться своим здоровьем, он был очень слабым и немощным. Однако это не помешало ему уйти добровольцем на фронт, откуда он уже не вернулся. Он умер летом 44-го года и был похоронен в братской могиле под Витебском. Ни у Ариадны, ни у Георга не было детей, поэтому у всемирно известного поэта не было прямых потомков.
«Без меня будет лучше»
26 августа эвакуационный совет разрешил Цветаевой прописаться в Чистополе; ей оставалось только найти комнату. Но вернувшись в Елабугу, она вдруг передумала уезжать. 30 августа Мур написал: «Мама — как вихрь: я не уверен, останусь ли я здесь или перееду в Чистополь». Она пытается добиться от меня «решающего слова», но я отказываюсь говорить «решающее слово». … Пусть она сама решает.
Мур написал, что его мать была сама не своя в последние несколько дней и попросил освободить ее. Хозяйка слышала, как они спорили, но не понимала, почему: они говорили по-французски. Цветаева, все еще носившая на себе следы белоэмигранта и белогвардейца, жена и мать врагов народа, боялась обидеть Мура, она была слаба и бессильна, но не позволяла себе жаловаться. Она считала, что будет лучше, если она не появится в биографии сына, потому что «дети не отвечают за своих родителей».
31 августа Марина Ивановна осталась одна в доме Бродельщиковых после того, как ей сказали, что она нездорова. Георге и его хозяйка уехали в воскресенье, чтобы расчистить площадку под аэропорт. Хозяин и его маленький внук отправились на рыбалку.
Хозяйка обнаружила его повешенным на водосточной трубе в коридоре после возвращения с работы. Легенда гласит, что в тот роковой день поэтесса использовала веревку, подаренную ей Борисом Пастернаком, чтобы связать свой багаж.
Было три прощальных письма, адресованных эвакуированной писательнице, ее сыну и Николаю Асифу, но непонятно почему: «Дорогие товарищи! Не оставляйте Мура… Не хороните его заживо! Проверьте это хорошо». Она была похоронена 2 сентября, а Мур был найден через несколько дней в Шистополе. Критик Юрий Оснос помог молодому человеку достичь своей цели. Но надежды матери на Николая Асеева не оправдались: Мур провел в интернате Литфонда меньше месяца, а затем вернулся в Москву. Затем он переехал в Ташкент, учился в Литературном институте и был мобилизован. 7 июля 1944 года он был смертельно ранен в одном из своих первых боев.
Могила Цветаевой была утрачена во время войны. Фактическое местонахождение неизвестно, но есть символическое место захоронения. В 1990 году Марина Цветаева была заочно похоронена в Елабужском кафедральном соборе по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II. На похоронах ее самоубийство было названо «убийством режима».
Мемориальный комплекс М. Цветаевой в Елабуге включает в себя литературный музей, Дом памяти, библиотеку Серебряного века и др. Дом на улице Ворошилова, 10 сохранился. Среди экспонатов — маленькая французская записная книжка, взятая из кармана фартука Цветаевой плотником, делавшим гроб. Его подарила Елабуге Белла Ахмадулина. На последней странице написано слово «Мордовия». Его значение остается загадкой. Предметы, принадлежавшие семье Цветаевых, в экспозиции Литературного музея — это большая фарфоровая тарелка, винтовая щелкунчик и серебряные чайные ложки, которые Марина Ивановна тщетно пыталась обменять или продать. Также французская тетрадь и прядь волос в бумажном пакете с надписью «Волосы матери»: прядь была отрезана ее дочерью Ариадной, когда она уезжала из Франции.
Героизм души — жить
Другая версия исходит от Марии Белкиной, автора ранней книги о последних годах жизни поэта.
Цветаева всю жизнь была на пути к смерти. Не имеет значения, что это произошло 31 августа 1941 года. Это могло произойти гораздо раньше. Недаром она писала после смерти Маяковского: «Самоубийство — не там, где кажется, и не требует времени для срабатывания. Только 31-го числа дома никого не было, в то время как обычно коттедж полон людей. Внезапно представилась возможность — она была одна, и она ею воспользовалась.
Марина Цветаева: Версии смерти
Свою первую попытку самоубийства Цветаева предприняла в 16 лет. Но это также удар подросткового возраста и времени. Кто не стрелял тогда, в начале двадцатого века? Материальные проблемы, бедность (вспомните Горького), несчастная любовь и пистолет у головы. Как бы страшно это ни звучало, но — «в контексте времени». К счастью, пистолет в этот момент не выстрелил…..
Жизнь, по словам Белкиной, постоянно подталкивала Цветаеву, хотя и с разной интенсивностью. Осенью 1940 года она писала: «Никто не видит — не понимает, что я целый год (или около того) искала глазами крючок. Я целый год пытался умереть».
А еще раньше, в Париже: «Я хотел бы умереть, но я должен жить ради Мура».
Постоянная нестабильность жизни, неудобства медленно, но верно делали свое дело: «Жизнь, что я видел в ней, кроме выгребных ям и мусорных баков…».
Ей не было места в эмиграции, не было места на родине. В современности в целом.
Когда началась война, Цветаева сказала, что с удовольствием поменялась бы местами с Маяковским. А во время поездки в Елабугу, стоя на пароходе, она сказала: «Все, один шаг — и все кончено». То есть она постоянно чувствовала себя на краю пропасти.
В конце концов, она должна была для чего-то жить. Поэзия была самой важной вещью. Но когда она вернулась в СССР, то практически перестала его писать. Не менее важной была ее семья, за которую она всегда чувствовала ответственность и для которой она всегда была «главным кормильцем». Но семьи нет: она ничего не может сделать для своей дочери и мужа. В 1940 году она была незаменима, но сейчас она не может заработать ни куска хлеба для Мура.
Цветаева однажды сказала: «Героизм души — жить, героизм тела — умереть». Героизм души был исчерпан. И что ждет ее в будущем? Для нее, «белой иммигрантки», не знавшей политики? В конце концов она узнает о смерти своего мужа.
Творчество и жизнь
Высказывания поэта, не говоря уже о его творчестве, — это одно. Особое место. И она не пересекается буквально, напрямую, в первую очередь, с жизнью, которая часто не благосклонна к поэтам. Но они живут и творят. Ведь Цветаева жила (и писала!) в послереволюционной Москве, несмотря на голод и холод, несмотря на разлуку с мужем (о существовании которого она даже не знала), несмотря на смерть младшей дочери и страх потерять старшую…..
То, что происходит здесь, в нашем измерении, работает по-другому. Да, все, о чем говорилось выше в статье (кроме выводов-вариаций), все трудности и боли — накапливаются, громоздятся, стремятся захлестнуть. Особенно события последних двух лет. Но это вряд ли может привести к спокойной, так называемой здоровой и стабильной памяти — к самоубийству. Нагрузка истощила нервную систему Цветаевой (у поэтов особая психика).
Маловероятно, что он был психически здоров на момент своей смерти. И она сама это понимала, о чем свидетельствует прощальное письмо к сыну (выделено мной — Оксана Головко). Простите меня, но дальше было бы хуже. Я серьезно болен, это не моя вина. Я безумно люблю тебя. Поймите, я не мог больше жить. Скажи папе и Але — когда увидишь их — что я любил их до последнего момента и объясни им, что я был в тупике».
Не любила детей
К своим детям, за исключением Георгия Цветаева, она была холодна. Она запрещала им любое проявление ласки в речи и не позволяла старшей дочери Ариадне называть себя матерью.
В книге «Марина Цветаева: воспоминания врача» Генрих Альтшуллер описывает эпизод, ярко характеризующий эгоистичный характер Цветаевой. Когда она была еще незамужней девушкой, они пошли поужинать с друзьями. Дамы, сидящие за столом, сняли туфли. Маленькая девочка залезла под стол и начала менять обувь, но туфли Марины остались нетронутыми. Гости, которые готовились уходить, по-разному отреагировали на детскую шалость: одни смутились, другие улыбнулись, а третьи оставили гневные комментарии. Только Цветаева осталась невпечатленной:
«Все смотрели на нее, и кто-то спросил ее: «Марина, почему ты не сняла обувь?». — Это очень просто, — ответила Цветаева, указывая на иглу: — Когда она в первый раз подползла ко мне, я ущипнула ее за ногу иглой. Она не сказала ни слова и просто смотрела на меня, а я смотрел на нее, и она знала, что я могу снова уколоть ее. Она больше никогда не прикасалась к моим туфлям».
Оставила дочь умирать в приюте
В 1919 году, находясь в состоянии депрессии, Цветаева оставила двух своих дочерей, Ариадну и Ирину, у Эфрона. Она оправдывала свои действия, ссылаясь на тяжелое финансовое положение и желание дать своим детям полноценную жизнь. Поэту нравилась лучезарная Ариадна, но она не любила Ирину, болезненность которой пугала и отталкивала ее. Когда она попала в приют, Цветаева почти не разговаривала с ней, а все свое внимание и угощения отдавала любимице. Однажды заведующая детским домом рассказала поэту, что ее двухлетняя дочь плачет от голода. По этому поводу Цветаева записала в своем дневнике: «Ирина, я никогда не смела кричать. Я признаю ее убогость».
Нелюбимая дочь умерла от голода в детском доме в возрасте трех лет. Он не присутствовал на похоронах Ирины Цветаевой. Поэт взял Ариадну с собой за границу.
Неизвестная могила
Марина Цветаева была похоронена на елабужском кладбище 2 сентября. Публичные похороны были запрещены властями, а похоронные бюро не занимаются самоубийствами. Через несколько дней после похорон Мур уехал в Чистополь. Несколько лет спустя было трудно определить точное место захоронения. Позже следователи нашли свидетелей, которые присутствовали на похоронах. Они указали на место, где находились три неопознанные могилы. В 1960-х годах сестра Цветаевой, Анастасия Ивановна, случайно поставила на одну из трех могил деревянный крест с памятной табличкой. Только в 1970 году по инициативе ассоциации писателей АСР Татарстан крест был заменен гранитным памятником.
Исследователи предложили эксгумировать тела и провести тесты ДНК, чтобы определить точное место захоронения Марины Цветаевой. Однако оставшиеся родственники поэта были категорически против того, чтобы тревожить место упокоения усопшего. Ариадна написала письмо татарскому писателю Рафаэлю Мустафину, который отвечал за установку памятника на могиле:
‘Эти вариации разных памятников, вся эта суматоха — это не Цветаева. Она живет в своих книгах, слава Богу! Поэтому я перестал беспокоиться, пусть делают, что хотят, это все суета. И страна, уничтожившая такого человека и потерявшая место, где он похоронен, не заслуживает памятника. Иногда мне кажется, что он не хочет этого. Я человек, который не имеет ничего общего с мистикой, но я знаю, что Он может вмешиваться во все. Слишком часто многие вещи идут не так, потому что он этого не хочет. А Елабуга не имеет никакого отношения к жизни.
Хранительница наследия
Ариадна Эфрон была освобождена из трудового лагеря в 1948 году, ей было 36 лет. В то время никого из членов ее семьи не было в живых. Ее младшая сестра умерла от голода в Кунцевском детском доме в 1920 году, мать была повешена в августе 1941 года, отец расстрелян в октябре 1941 года, а Мур пал на фронте в Витебской области в 1944 году. Она осталась одна со своим гражданским мужем Самуилом Гуревичем, переводчиком, журналистом и секретным агентом НКВД по прозвищу Муля. Она была расстреляна в 1951 году.
Ариадна Сергеевна посвятила остаток своей жизни сохранению наследия матери. Именно благодаря ей имя Марины Цветаевой вошло в русскую и мировую литературу. Ариадна сама писала стихи, которые не публиковались до 1990-х годов. Большинство изданных ею книг были биографиями, мемуарами, воспоминаниями и письмами Цветаевой. Все они были о ее матери. У нее никогда не было возможности написать книгу о своей жизни.
Этот пробел заполнила Елена Коркина. Она является исследователем и редактором творческого наследия Марины Цветаевой, а также старшим научным сотрудником Дома-музея Цветаевой. Последние шесть лет своей жизни Коркина провела в тесном контакте с Ариадной Эфрон.
Книга «Ариадна Эфрон. Рассказанная жизнь» — это сборник рассказов Ариадны Сергеевны, записанный Еленой Коркиной и опубликованный в этом году издательством «Бослен». В книге 24 рассказа, но только семь из них — о жизни в Париже, остальные — о лагерях и ссылке.
Париж Ариадны Эфрон — беззаботный и беспечный. Она рассказывает, как случайно встретила на улице американских кинозвезд Дугласа Фэрбенкса и Мэри Пикфорд, затем Шаляпина и свергнутого короля Испании Альфонса XIII.
И вот однажды я иду по авеню Монпарнас — а это не авеню, это просто улица, без деревьев, но на ней каждый дом чередуется: кафе — магазин, кафе — магазин. Эренбург сидит в одном кафе, Эренбург сидит в другом, и все равно там всякие Монтильяни — en masse!
Эфрон вспоминает, как шутила со своим отцом и тщательно меняла слова в газетах. В предложении «Автоматический буй был изобретен в Советском Союзе», например, он заменил первую букву последнего слова. Ариадна также рассказывает о чванливых французах и русских жителях Парижа, а также об английском спонсоре, который оплатил ей обучение в художественной школе. Коркина сжалилась над читателем и в качестве мягкого перехода добавила рассказ о путешествии Эфрон на поезде между Парижем и Москвой. Иначе контраст был бы слишком велик, ведь следующая история уже о тюрьме.
А еще есть дорога. Ну, Франция — это всегда Франция, потом Бельгия — какой-то индустриальный пейзаж, потом Германия — чистая, волнующая, жуткая! А потом — такой предвестник России — несчастная Польша.
Здравомыслящему человеку трудно представить и пережить жизнь Ариадны в тюрьме и в лагерях. Нечеловеческие условия жизни, холод, голод и болезни. Но даже в этом аду она смогла найти что-то хорошее и светлое. Другие истории в книге даже не о ней, а о людях, которые жили с ней в годы заключения и ссылки. Есть молодой студент-инженер Валия, который поставил под сомнение искренность партийных работников и призвал возродить Ленина. Есть монахини, которые были заключены в тюрьму «по религиозным причинам», а с ними и послушница тетя Паша. Это и первый вор Севера Василий Жохов, который готов на все ради своей туберкулезной возлюбленной в лагере. Каждый человек — это невероятная история и трагическая судьба.
